Ролевиковские тексты. Загруз и квента. Часть 2: всё ещё предыстория.

Здесь будут рассказаны ещё две истории, предваряющие настоящие события. Одна - о предводителе Ночного Шествия (текст чужой). Вторя история - о моём персонаже.

Многабукв. Очень многабукв.






Словарь:

Человек - человек
Даэв - человек, научившийся управлять силой эфира, обретший крылья, бессмертие и особые магические силы (фишка Aion)
Йокай - собирательное наименование всех призраков, демонов, духов, любой другой сверхъестественной фигни, обладающей подобием личности.
Мононоке - мир йокаев, отражение реального мира.



1) Кто возглавляет Ночное Шествие Сотни Демонов.

Ночное Шествие Сотни Демонов возродилось в Атрее после падения печатей с мира Мононоке. Его возглавляет йокай зен по имени Баша, птица с ядовитыми перьями. В этом сеттинге принята следующая концепция: у некоторых йокаев два облика. Истинный - мифологический, и иллюзорный - человеческий.
Ролевых текстов об этой птице много, все здесь не запостить. Но одну историю, пожалуй, можно. Она хорошая.

(размещено с небольшими правками, чтобы было понятнее тем, кто не знает контекст)

Даэвы Баша и Летира при необычных обстоятельствах оказались прокляты и обречены на муки бездны. Они попали в мир Мононке, где Летира была отдана на растерзание демону Кицуне (девятихвостая лисица), а Башу поглотил демон Зен (птица с ядовитыми оперением). //примечание: быть сожранным японским демоном - верный способ стать с ним одним существом. Или же быть переваренным и умереть.

Глава 1
После встречи с господином Сатори, Баша оказалась совершенно одна. Мрачный Исхальген в мире Мононоке казался ей самым ужасным местом. Она попыталась воспользоваться свитками телепортации, но они не действовали, попробовала переместиться в свой дом, но и это у нее не получилось. [...] Спрятав эти бесполезные реликвии в куб (хоть что-то здесь работало), она вышла на побережье, где холодный ветер пробирал до костей. Села на обрывистый, скалистый берег и свесила ноги. Кто она теперь? Человек? Даэв? Призрак? Мир вокруг изменился до неузнаваемости: солнечный, приветливый и чарующий лес Манигел представлялся черной громадой. Деревья были намного выше обычных, а звуки, которые оттуда то и дело доносились, заставляли хвататься за сердце. Пост на перекрестке пустовал. Вернее, там были бледные тени даэвов, они переговаривались между собой, жгли костер, но даже не обратили ни малейшего внимания на Башу. Она проходила сквозь даэвов, и те едва заметно ежились.

Берег оказался пустынным, с серой, выжженной травой. Здесь не было ни спаклов, ни калифов. Только слабые тени от повстанцев суетились где-то вдалеке. Баша не могла попасть домой, не могла позвать на помощь, не могла воспользоваться транспортной птицей. Возвращаться с повинной к единственному знакомому тоже было невозможно, а Летира пропала без следа. Она сжалась в комочек и тихо-тихо застонала.
Постепенно вокруг маленькой сгорбленной фигуры собрались тени - большие и маленькие, очеловеченные и похожие на чудовищ, с множеством глаз и ртов. Они тянулись из леса и с гор на запах отчаяния и горя. Так редко в их краях попадается легкая добыча, а сейчас, когда жертва сама распространяла вокруг такой сладкий аромат отчаяния, даже самые жалкие и ленивые из демонов выползли из своих укрытий. Они топтались возле своей добычи, медля и вдыхая сладостный запах. Наконец один, самый самоуверенный из них подошел к Баше и положил руку ей на плечо.
— Что ты здесь делаешь, маленькая девочка? Почему ты плачешь? — спросил он бархатистым голосом старца.
— Я.. — проговорила Баша сквозь слезы и вдруг замерла - неужели даже в этом мрачном, черном мире есть добрые существа с такими нежными голосами. Да, на секунду в ее сердце зажглась надежда на спасение, теплый дом и друзей. Она обернулась, чтобы поблагодарить незнакомца и замерла в ужасе - у человека склонившегося над ней не было лица, вместо него была огромная, полная острых зубов пасть.
Баша взвизгнула, не в силах пошевелиться, и все демоны, собравшиеся на пир издали вздох наслаждения - таким сладким был этот страх. Она попыталась сделать усилие, пошевелиться свалиться с обрыва - все лучше чем быть сожранной. И вдруг сверху раздалось хриплое "Карр-рр!"
Небесную пелену взрезали два черных силуэта. Они стремительно приближались к Баше и зубастому Йокаю. "Еще одни" — с горечью подумала девушка и собрала силы для последнего рывка. Действовать решил и голодный демон, он накинулся на жертву, но только клацнул в воздухе зубами — Баша оттолкнулась от земли и бросилась с обрыва. Лучше было утонуть или разбиться о скалы, чем быть разодранной и стать кормом для выродков-аякаси. Она расправила крылья и приготовилась спланировать на водную гладь, но до воды так и не долетела — мощные когти огромной птицы подхватили ее. Ворон, оказавшийся втрое больше самой Баши, схватил свою добычу и вознесся в небо. Второй сделал большой крюк над поляной, распугав тени спикировал на озверевшего зубастого йокая, и вонзил в него свои когти. Маленькие, испуганные демоны бросились в рассыпную — кто в лес, кто в пещеры, лишь бы спасти шкуру. Второй ворон поднялся в небеса и поравнялся со своим собратом, подбросил визжащего йокая в воздух и тут же его проглотил...

---------------------------------------------------------


На всяких церемониях глава Шествия Демонов выглядит потрясающе :3

2) История о жизни Полуденицы в доме йокаев баку


Баку - японско-китайские мифические существа, поедающие кошмарные сны. Выглядят как тапиры, или же как помесь слона с тигром. Теоретически приносят благо,стирая память о кошмаре и нейтрализуя влияние тех дурных снов, которые являются пророческими.
В этом сеттинге принята следующая концепция: у некоторых йокаев два облика. Истинный - мифологический, и иллюзорный - человеческий.

Это история о семье баку и волшебном предмете, передававшемся в ней из поколения в поколение. 

Или же можно сказать, что это история о чести и бесчестье. О законе. О свободе воли и неумолимости обстоятельств.

Главой нашего семейства был и является достопочтенный прадедушка, старший из йокаев баку. Нрав у него тяжёлый, а помыслы уже не одну сотню лет заняты вопросом, кто же из его детей и внуков наиболее достоин унаследовать семейные владения. Поскольку отбывать в страну предков прадедушка не собирается, времени на обдумывание этого вопроса у него ещё очень и очень много.

Когда я, покинув материнское поле, пришла к новой семье, отца не было дома, ибо больше всего он любит странствовать по землям Атреи. Поэтому родне пришлось поверить мне на слово, что я - часть семьи. Прадедушка был не слишком доволен появлением новой потенциальной наследницы. Я не похожа на его детей и внуков, ибо внешностью удалась в мать, а семейный характер проявлять не спешила, предпочитая как можно дольше спать, а часы бодрствования - проводить вне дома, как и мой блудный отец.

Однажды достопочтенный прадедушка, будучи в дурном настроении, заявил, что я не слишком-то похожа на его правнучку. На следующий день он отправил меня в древнее семейное имение, разрушенное катаклизмом и осквернённое энергией Бездны, проникающей сквозь множество разломов.

Это имение было спешно покинуто нашей семьёй много тысяч лет назад, и не все вещи удалось унести с собой. Остался в старом имении и хрустальный куб. Этот таинственный предмет был подарен нашей семье в незапамятные времена могущественным йокаем в благодарность за некую услугу. Хрустальный куб является сильным артефактом, охраняющим дом от злых помыслов. В частности, он до смерти сжёг одного гостя, пытавшегося обокрасть своих гостеприимных хозяев.

Особенностью этого волшебного предмета является то, что в руки его может взять только член нашей семьи. Посему прадедушка и велел мне принести этот куб. Якобы, больше четверти века кто-то из домашних или слуг занимается воровством, и лишь с моей помощью можно положить конец бесчинствам.

Послушная приказу старшего, я направилась в путь. Со мной в качестве проводника пошёл старый слуга нашей семьи, рождённый человеком, но одаренный долголетием в обмен на верную службу. Нашей семье он служил около полувека и хорошо знал места, в которых располагается старое имение. А мой отец даже как-то показал ему, где именно находится вход в разрушенный дом.

Тайными тропами мы добрались до нужного места всего за несколько дней. Йохеан, так звали того слугу, нашёл два высоких камня, неправильно отбрасывающих тени, и мы прошли между ними. Это и был скрытый вход. Я была меньше и легче Йохеана, ибо тогда выглядела и вовсе как маленький ребёнок, едва научившийся говорить. Как потом шутил отец, «не отъелась ещё». Поэтому Йохеан остался с оружием у входа, а я отправилась обыскивать почти полностью разрушившийся дом. Как ни странно, куб удалось найти почти сразу же. Он оказался довольно большим, но не слишком тяжёлым. Его можно было долго нести, но для этого требовались две руки, так что защита от диких животных и разбойников должна была лечь на плечи сопровождавшего меня слуги.

Выйдя из дома с кубом в руках, я сказала, что дело сделано и можно возвращаться. Но тут Йохеан повёл себя странно. Преданный слуга дома начал изливать на меня потоки лживой лести и говорить, что он – мой единственный друг, единственный, кто ценит и понимает меня. Что в отличие от моей родни он один увидел, какова я на самом деле, и не питает ко мне неприязни, и уж тем более не хочет от меня избавиться. Затем он предложил бежать, продать хрустальный куб и пожениться. На вырученные же деньги можно жить припеваючи долгие годы, или же нанять убийц, уничтожить сыновей главы дома и самим унаследовать новое поместье, ибо больше не на кого будет прадедушке оставить дом после себя. Что ни говори, "заманчивое" предложение для йокая, находящегося, на секундочку, в возрасте ребёнка.

Преисполнившись отвращением, я растаяла в солнечном мареве, как учила меня мать, затем зашла Йохеану за спину и со всей силы огрела его хрустальным кубом по дурной голове. Человек как миленький потерял сознание. Я перетащила его за ногу на открытое место и позволила дневному солнцу хорошенько нагреть голову этого отвратительного болтуна. Дождавшись появления кошмарного сна, я решила его поглотить, чтобы предатель хорошенько почувствовал на своей шкуре, что бывает с рейдамом, когда из него выжмут весь сок. Но тут я увидела содержание сновидения, вызванного солнцепёком и ударом по голове. Во сне Йохеан проникал в запертую комнату, чтобы утащить оттуда свадебные гребни покойной второй жены прадедушки. Йохеану было очень страшно, и он всё время почти попадался на глаза домочадцам, проснувшимся раньше времени и идущим по коридору мимо этой комнаты.

Почувствовав ещё большее отвращение, я привела этого человека в чувство и вот какой приказ ему отдала:

- Должен ты следить за порядком в старом имении, мести двор, поддерживать в сохранности стены и не пускать сюда диких зверей. Тебе запрещается находиться вне имения, пока небосвод освещён дневным светом. Тебе запрещается говорить с любыми разумными существами, будь то люди, даэвы или йокаи. Исключение – члены нашей семьи или их слуги. Если ослушаешься хотя бы одного из этих приказов, ты снимаешься со службы, и лишаешься права владеть дарами, пожалованными тебе нашей семьёй, в том числе лишаешься ты дара долгой жизни.

Затем я оставила Йохеана радоваться, что ему сохранили жизнь, и вернулась домой. Долог был путь, ибо руки мои были заняты хрустальным кубом, а короткие тропы я не запомнила. Когда я нашла дорогу к дому, родственники уже не только не ждали меня, но и перестали сердиться по поводу моей пропажи.

Радостным было для прадедушки то, что я вернулась со старой семейной реликвией. А вот история про предателя-слугу ввергла его в сильный гнев. Он, по праву старшего, вынес Йохеану смертный приговор и сам отправился в далёкое путешествие, чего не случалось уже много лет. Вернулся он в ту же ночь, и целый месяц над нашими воротами сушилась голова предателя, побоявшегося потерять молодость и остававшегося в разрушенном имении всё это время. В комнате же Йохеана под половицами обнаружили тайный склад, в котором хранилось всё, украденное им за эти годы, кроме нескольких вещей, для которых он, должно быть, нашёл покупателя. Краж в доме с тех пор не было.